Лицо его было как Солнце — в тот час когда Солнце
в зените,
Глаза его были как звезды — пред тем как сорваться
с Небес,
И краски из радуг служили как ткани, узоры,
и нити,
Для пышных его одеяний, в которых он снова
воскрес.
Кругом него рдянились громы в обрывных
разгневанных тучах,
И семь золотых семизвездий как свечи горели пред
ним,
И гроздья пылающих молний цветами раскрылись
на кручах,
«Храните ли Слово?» — он молвил, — мы крикнули
с воплем: «Храним».
«Я первый, — он рек, — и последний», — и гулко
ответили громы,
«Час жатвы, — сказал Звездоокий. — Серпы
приготовьте. Аминь».
Мы верной толпою восстали, на Небе алели изломы,
И семь золотых семизвездий вели нас к пределам
пустынь.
