Тяжело служить в трактире
«Золотой якорь».
По утрам вставай в четыре,
Чашками брякай;
И дровишек наколи,
И скатертки постели,
И с посудницей хромой
Всю посуду перемой.
И хлопот полон рот —
Поспевай только.
А хозяин орет:
— Шевелись, Колька!
Шевелись,
Не вались,
Перед гостем стелись.
Навостри ухо,
Сонная муха...
И молчи... Ни гугу.
Не мечтай «убегу».
Слякоть.
Реденький дождь.
Но куда ты уйдешь?
Хоть скули не скули —
Не на что надеяться.
...Раз в трактир забрели
Два красногвардейца.
Возле двери сели с краю,
Заказали пару чаю,
По сушеной вобле
Из карманов добыли.
Пьют чаек,
Жуют паек,
Рассуждают про свое.
Говорит дружку усатый,
Что в матроске полосатой:
— Нынче в ночь с броневика
Попугали казака!
Мы в Царицыне Краснову —
Под ребро шило.
Потрепал Краснова снова
Клим Ворошилов.
И довольны,
И смеются,
И со смаком тянут с блюдцев,
И жуют себе паек,
И гутарят про свое.
Говорит худой и русый:
— Покопать бы с головы!
Этот строгий, черноусый,
Что приехал из Москвы,
Военспецам не по вкусу.
Генералы, капитаны —
Расплодилось, как мышей.
Он приметит все изъяны
В их иудиной душе.
Все учтет наперечет
И головку отсечет.
Вот и будет снова
Горе у Краснова.
Соглашается усатый,
Что в матроске полосатой:
— Это верно.
Это — да.
Всполошились господа.
Все пошло обратным кругом.
Хватит хороводиться.
Не зазря он первым другом
Ленину приходится.
До него в штабах была
Слякоть и распутица...
А Николка у стола
Крутится да крутится.
Может, вобла горло сушит?
Может, щей откушают?
Увивается, а уши
Слушают да слушают.
У Николки глазки-щелки
И льняная голова.
Очень нравятся Николке
Непонятные слова.
У Николки космы челки
Нетерпеньем вспенены.
Очень хочется Николке
Расспросить про Ленина.
А матрос, видать, баской.
С этим кашу сваришь.
— Ленин — будет кто такой,
Господин товарищ?.. —
Улыбается усатый,
Что в матроске полосатой:
— Ленин, хлопчик, ты да я —
Он отец, а мы семья.
Ленин — друг большим и малым.
Он в Москве и за Уралом
Выручает бедняков
От хозяйчиков-волков
Вроде вашего... Понятно?
На лице хозяйском пятна.
Распушилась борода.
— Эй, Николка! Подь сюда!
Ты чего, собачье мясо,
На работе точишь лясы?
Подь сюда, паршивый хорь!—
И Николку за вихор.
Поднимается усатый,
Что в матроске полосатой;
— Что за шум?
К чему аврал?
Объяснитесь, адмирал!..
«Сам», лицом краснее меди,
На матроса прет медведем.
— Стоп, машина!
Задний ход!
Вспомни, контра, прошлый год.
Даже в глотке закипело —
Так и брызнет пеной:
— А тебе какое дело,
Гражданин почтенный?
Я кормлю, я плачу,
Я и разуму учу.
Перед стойкой не крутись.
Видывали клеши!..
Расплатись
И катись,
Гражданин хороший!..
На буфет кладет усатый
Кулачище волосатый.
— Не бери на бога, свет.
Здесь глухих и пьяных нет.
Говори — не ори —
Ласково и скромно.
Ты сюда посмотри,
Посмотри
И замри,
И запомни;
Черноморские матросы
Смотрят очень даже косо
На такие ваши ласки...
Замолчал
И в паузе
Густо крякнул для острастки
И погладил маузер...
1937-1939
