Я в Кельне живу. Возле Копелева. 
В Собор захожу по утрам. 
Хватает еды мне и топлива, 
и мало трагедий и драм.

Из этого, правда, не явствует, 
что сытостью я обольщен;
но к людям, в их помыслы частные, 
мой въедливый взор обращен.

А что в этих людях таинственных? 
И чем они нынче полны? 
И нет ли страстей в них воинственных, 
а может, уколов вины?

Вот каменщик замер над кладкою, 
вот с площади выметен сор, 
и улицей, будто украдкою, 
задумчивый едет таксер.

Рабы философии будничной 
надежнее прячут улов, 
и дух круасанов из булочной 
привычен, дразнящ и здоров.

Покуда пророки витийствуют 
и учат, как праведно жить, 
котомку фортуны единственную 
хотя б до крыльца дотащить.

Как все-таки мало несхожего 
во всем, что вокруг наяву...
— Ну как? — вопрошаю прохожего.
— Да так, — отвечает, — живу.

Весь город, как мальчик с обновочкой, 
с какою-то тайной в глазах... 
Здесь жили и Раечка с Левочкой — 
да нынче она в небесах.

1992