Я не знаю, ты жив или умер,— 
На земле тебя можно искать 
Или только в вечерней думе 
По усопшем светло горевать. 
Все тебе: и молитва дневная, 
И бессонницы млеющий жар, 
И стихов моих белая стая, 
И очей моих синий пожар. 
Мне никто сокровенней не был, 
Так меня никто не томил, 
Даже тот, кто на муку предал, 
Даже тот, кто ласкал и забыл. 
Лето 1915, Слепнево 
