Всё ты мечешься день-деньской.
Всё ты мечешься день-деньской
по смешной привычке своей городской,
по смешной привычке своей городской...
Руки протягиваешь, словно я бог,
среди стен четырех маешься,
а что я могу, если бог не смог
тебя сотворить понимающей?
Цвет голубой — у тебя под рукой.
Цвет голубой — у тебя под рукой.
А тебе почему-то нужен другой.
А тебе почему-то нужен другой...
Как в старой считалочке детских лет,
губы обидные выпятив:
«Выпади мне цвет, которого нет,
самый счастливый выпади!»
А над крышей резной твоего гнезда,
а над крышей резной твоего гнезда
мечется голубая звезда,
мечется голубая звезда...
Руки заламывает, подражает
сестрам твоим отпрыгавшим...
А осенью звезды дорожают —
лови ее, глупую, в пригоршни.
Ты повесь ее под своим потолком,
ты повесь ее под своим потолком
потухающим голубым угольком,
потухающим голубым угольком...
Ведь осенью звезды дорожают,
попробуй заработать горбом...
Глупые мы всё же, горожане:
ни черта не смыслим в голубом.
1959
