Сладострастные тени на темной постели окружили, легли,
притаились, манят.
Наклоняются груди, сгибаются спины, веет жгучий,
тягучий, глухой аромат.
И, без силы подняться, без воли прижаться и вдавить
свои пальцы в округлости плеч,
Точно труп наблюдаю бесстыдные тени в раздражающем блеске
курящихся свеч;
Наблюдаю в мерцаньи колен изваянья, беломраморность бедер,
оттенки волос...
А дымящее пламя взвивается в вихре и сливает тела
в разноцветный хаос.
О, далекое утро на вспененном взморье, странно-алые краски
стыдливой зари!
О, весенние звуки в серебряном сердце и твой
сказочно-ласковый образ, Мари!
Это утро за ночью, за мигом признанья, перламутрово-чистое
утро любви,
Это утро, и воздух, и солнце, и чайки, и везде -
точно отблеск -
улыбки твои!
Озаренный, смущенный, ребенок влюбленный, я бессильно плыву
в безграничности грез...
А дымящее пламя взвивается в вихре и сливает мечты
в разноцветный хаос.
1895
