Прощайте, стихи, ваши строки и ваши намеки, и струны, 
и ваши вулканы погасли, и, видимо, пробил тот час... 
И вот по капризу природы, по тайному знаку фортуны 
решается эта загадка: кто будет услышан из вас.

Когда вы так странно рождались, как будто входили без спроса, 
как будто с блаженной улыбкой с господского ели стола, 
вам всё удавалось отменно, и были наглы вы, а проза 
была, словно нищенка, нема и словно подачки ждала.

Но вот, словно молнии, стрелы в глазах неподвижных проснулись, 
но вспыхнули, зарозовели неюные щеки ее. 
И тотчас гусиные перья шершавой бумаги коснулись, 
и тотчас ушли, не прощаясь, и быт, и беда, и вранье.

А там уж как Бог пожелает, а там уж как время захочет, 
а там, что подскажет природа, а там, что позволят грехи... 
Покуда шершавой бумаги хоть капля слезы не омочит, 
кто знает — что проза такое? Кто знает, что значит — стихи?

1989