Три дня, как мой голос вернулся ко мне, -
За песнею - песня другая...
«Что с вами?.. Вы бродите точно во сне!»
Не слышу. Не вижу. Не знаю.
Москва зеленеет. И парит три дня.
Присяду. Вон столик свободный,
Но нет, не ослышался - кличут меня.
Вот снова: «Голодный! Голодный!»
Как стёкла цветные висят небеса.
Кто мог их так низко повесить?
И душно. Должно быть, четыре часа...
А может быть, семь или десять?..
«Дружище, послушай, спешишь, ну куда?
Минуту, минуту. Здорово!»
«Спешу на Мясницкую... Ты не видал -
Там мною утеряно слово?»
«Не надо мне слова - я двадцать нашёл!..»
Откуда - не помню, не знаю.
Прислушался. Слышу. Пусть будет глагол -
За рифмою рифма другая...
Покровку, Покровку мне надо найти.
Шумнее и гуще бульвары.
Вот начало солнце за мною ползти...
За городом где-то пожары.
Качаюсь от блеска, от говора толп, -
Что будет с моей головою?
Ну, полно! Довольно! Как огненный столб
Взлетают стихи надо мною!
Три дня, как мой голос вернулся ко мне,
И я всё забросил жестоко.
И критик - мой друг - улыбается мне:
Спокойней, исполнились сроки.
1927
