Сквозь безнадегу всех разлук,
Что трут, как цепи,
'We will be happy!', милый друг,
'We will be happy!'
'We will be happy!' - как всегда!
Хоть ближе пламя.
Хоть века стыдная беда
Висит над нами.
Мы оба шепчем: 'Пронеси!'
Почти синхронно.
Я тут - сбежав... Ты там - вблизи
Зубов дракона.
Ни здесь, ни там спасенья нет -
Чернеют степи...
Но, что бы ни было - привет! -
'We will be happy!'
'We will be happy!' - странный
звук.
Но верю в это:
'Мы будем счастливы', мой друг,
Хоть видов нету.
Там, близ дракона, нелегко.
И здесь непросто.
Я так забрался далеко
В глушь... В город Бостон.
Здесь вместо мыслей пустяки.
И тот, как этот.
Здесь даже чувствовать стихи
Есть точный метод.
Нам не прорвать порочный круг,
С ним силой мерясь...
Но плюнуть можно... Плюнем, друг!
Проявим серость.
Проявим серость... Суета -
Все притязанья.
Наш век все спутал: все цвета
И все названья.
И кругом ходит голова.
Всем скучно в мире.
А нам не скучно... Дважды два -
Пока четыре.
И глупо с думой на челе
Скорбеть, насупясь.
Ну, кто не знал, что на Земле
Бессмертна глупость?
Что за нос водит нас мечта
И зря тревожит?
Да... Мудрость миром никогда
Владеть не сможет!
Но в миг любой, пусть век колюч,
Пусть все в нем дробно,
Она, как солнце из-за туч,
Блеснуть способна.
И сквозь туман, сквозь лень и
спесь,
Сквозь боль и страсти
Ты вдруг увидишь мир как есть,
И это - счастье.
И никуда я не ушел.
Вино - в стаканы.
Мы - за столом! Хоть стал
наш стол
В ширь океана.
Гляжу на вас сквозь целый мир,
Хочу вглядеться...
Не видно лиц... Но длится пир
Ума и сердца.
Все тот же пир... И пусть темно
В душе, как в склепе,
'We will be happy!' ...Все равно:
'We will be happy!'
Да, все равно... Пусть меркнет
мысль,
Пусть глохнут вести,
Пусть жизнь ползет по склону вниз
И мы - с ней вместе.
Ползет на плаху к палачу,
Трубя: 'Дорогу!'
'We will be happy!' - я кричу
Сквозь безнадегу.
'We will be happy!' - чувств настой.
Не фраза - веха.
И символ веры в тьме пустой
На склоне века.
1954
