У одного христианского философа,
Решавшего свои проблемы
За двести с лишним годочков до нас с вами,
Я нашёл замечательное суждение
По вопросу, который меня давно занимает.
«Отчего болит душа?» —
Спрашивает учёный богослов.
И ответ даёт такой:
«Душа болит — от мыслей»
И вправду, мои золотые, и вправду — от мыслей!
И долго листал я труды скородумного старца
В надежде узнать, ну а мысли-то, мысли откуда,
Но не было знака.
Зато мне попалось
Ещё одно славное место,
Которое, верю, заденет и вас за живое.
«Милостивый государь Иван Иванович! —
Пишет мыслитель доверенному корреспонденту. —
Бога ради, постарайтесь о шубке ярославской.
Зима идёт, а старость давно уже пришла.
Надобно для неё теплее и легче,
Да сия же купля и по нищенскому моему капиталу.
Если ж умру,
Тогда приятели не допустят бранить меня, мертвеца,
Заплатив за меня должок,
Который один только и есть».
И вправду, мои золотые, и впрямь заплатили б!
И вот что особенно ценно —
Что Бог-то помянут по делу,
Не то что у праведной прорвы иных скородумов,
Которые так раззвонили гипотезу Бога,
Что срам, да и только.
Звали философа Григорием Саввичем.
Старик и вирши пописывал.
А как не писать?
Зима идёт, а старость давно уже пришла,
И просьба о шубёнке, ей-богу, не грешна.
И всё же мы не правы, блатных щедрот взалкав,
Ещё чего, дубленка!
Засунь её за шкаф.
Пускай в дублёнке ходит
По Невскому поэт,
Которому подходит
Дублёный силуэт.
А мы в каком-то смысле
И в рвани хороши:
Душа болит от мысли,
А мысли — от души...
Здесь просилось: Была б душа в нирване, и т. д.,
Но Григорий Саввич подсказкой пренебрёг
И закончил достойно:
«Боже мой! Коликой я дурак,
Забочусь о шубьонке,
Будто в ней обитает со вшами блаженство!
Так-то мы, любезный приятель, малодушны,
В телесных надобностях попечительны
И проворны».
Дату ж проставил предположительно:
«Друга половина вересня 1791 р«.
1987
