Вступили кони под навес,
Гремя бесчеловечно.
Усталый, я с телеги слез,
Ночлегу рад сердечно.
Спрыгнули псы; задорный лай
Наполнил всю деревню;
Впустил нас дворник Николай
В убогую харчевню.
Усердно кушая леща,
Сидел уж там прохожий
В пальто с господского плеча.
'Спознились, сударь, тоже?'-
Он, низко кланяясь, сказал.
'Да, нынче дни коротки.-
Уселся я, а он стоял.-
Садитесь! выпьем водки!'
Прохожий выпил рюмки две
И разболтался сразу:
'Иду домой... а жил в Москве...
До царского указу
Был крепостной: отец и дед
Помещикам служили.
Мне было двадцать восемь лет,
Как волю объявили,
Наш барин стал куда как лих,
Сердился, придирался.
А перед самым сроком стих,
С рабами попрощался,
Сказал нам: 'Вольны вы теперь,-
И очи помутились,-
Идите с богом!' Верь, не верь,
Мы тоже прослезились
И потянулись кто куда...
Пришел я в городишко,
А там уж целая орда
Таких же - нет местишка!
Решился я идти в Москву,
В конторе записался,
И вышло место к Покрову.
Не барин - клад попался!
Сначала, правда, злился он.
Чем больше угождаю,
Тем он грубей: прогонит вон...
За что?.. Не понимаю!
Да с ним - как я смекнул поздней -
Знать надо было штучку:
Сплошал - сознайся поскорей,
Не лги, не чмокай в ручку!
Не то рассердишь: 'Ермолай!
Опомнись! как не стыдно!
Привычки рабства покидай!
Мне за тебя обидно!
Ты человек! ты гражданин!
Знай: сила не в богатстве,
Не в том - велик ли, мал ли чин,
А в равенстве и братстве!
Я раболепства не терплю,
Не льсти, не унижайся!
Случиться может: сам вспылю -
И мне не поддавайся!..'
Работы мало, да и той
Сам половину правил,
Я захворал - всю ночь со мной
Сидел - пиявки ставил;
За каждый шаг благодарил.
С любовью, не со страхом
Три года я ему служил -
И вдруг пошло всё прахом!
Однажды он сердитый стал,
Порезался, как брился,
Всё не по нем! весь день ворчал
И вдруг совсем озлился.
Кастит!.. 'Потише, господин!'-
Сказал я, вспыхнув тоже.
'Как! что?.. Зазнался, хамов сын!'-
И хлоп меня по роже!
По старой памяти я прочь,
А он за мной - бедовый!..
'Так вот,- продумал я всю ночь,-
Каков он - барин новый!
Такие речи поведет,
Что слушать любо-мило,
А кончит тем же, что прибьет!
Нет, прежде проще было!'
Обидно! Я его считал
Не барином, а братом...
Настало утро - не позвал.
Свернувшись под халатом,
Стонал как раненый весь день,
Не выпил чашки чаю...
А ночью барин словно тень
Прокрался к Ермолаю.
Вперед уставился лицом:
'Ударь меня скорее!
Мне легче будет!..' (Мертвецом
Глядел он, был белее
Своей рубахи.) 'Мы равны,
Да я сплошал... я знаю...
Как быть? сквитаться мы должны...
Ударь!.. Я позволяю.
Не так ли, друг? Скорее хлоп
И снова правы, святы...'
- 'Не так! Вы барин - я холоп,
Я беден, вы богаты!
(Сказал я.) Должен я служить,
Пока стает терпенья,
И я служить готов... а бить
Не буду... с позволенья!..'
Он всё свое, а я свое,
Спор долго продолжался,
Смекнул я: тут мне не житье!
И с барином расстался.
Иду покамест в Арзамас,
Там у меня невеста...
Нельзя ли будет через вас
Достать другое место?..'
1874
