В безмолвии, под ризою ночною, 
 Москва ждала; и час святой настал: 
 И мощный звон промчался над землею, 
 И воздух весь, гудя, затрепетал.
 Певучие, серебрянные громы
 Сказали весть святого торжества;
 И, слыша глас, её душе знакомый, 
 Подвиглася великая Москва.
 Всё тот же он: ни нашего волненья, 
 Ни мелочно-торжественных забот
 Не знает он, и, вестник искупленья, 
 Он с высоты нам песнь одну поёт, -
 Победы песнь, песнь конченного плена.
 Мы слушаем; но как внимаем мы?
 Сгибаются ль упрямые колена?
 Смиряются ль кичливые умы?
 Откроем ли радушные объятья
 Для страждущих, для меньшей братьи всей?
 Хоть вспомним ли, что это слово - братья -
 Всех слов земных дороже и святей?
 
 [1850]