Опять, как позапрошлою весной,
Встречаю май в деревне,
Которой обеспечено в июне
Стать центром европейского купанья.
По воскресеньям
И ныне наезжают гимназистки
В автобусах агентства путешествий —
Все в брючках, все с транзисторами, все
Акселерированно взрословаты,
И все кричат шалаво: «Ютка! Ютка!»
Не понимаю почему,
Но в каждой группе заводила — Юдит.
Слово «гимназистки»
Любезно языку и соблазняет
Употребить александрийский стих,
И это сознавать — занятно.
И мимо этой крашеной скамьи
Они идут растянутою цепью,
Влекомые какой-то чудной целью,
Настроенные на одну волну.
И на одной волне
транзисторы вещают,
Что обеспечивает постоянство
И безотказность руководства мной
Со стороны большого мира.
Где же Юдит?
Да вот она, скакунья. Некрасива,
Но до чего приязненна! Промчалась,
И сразу видно, как ей хорошо
И как охота
Все достопримечательности мира,
Все радости обещанной планеты
Решительным наскоком захватить
И раздарить подружкам.
Юдит!
Может быть, что-нибудь будет?
Будет большой пароход...
В узенькой душной каюте:
— Юдит, — скажу тебе, — Юдит,
Вот мы с тобой и одни...
Или так:
— Мини-юбка,
Люби меня, Ютка!
Дайте, граждане, ответ:
Юдит блудит или нет?
Умею.
Ну хорошо, мой милый, а теперь
Притормози свои автоматизмы,
Оставь слова и в памяти оттисни
Разгоряченность девочки чужой.
Кстати, Юдит в брюках,
И, значит, милый друг, в твоём стихе
Не ночевала правда жизни.
(Большая правда жизни!)
Увозит
Могущественный «Икарус» девчат.
Сейчас они поедут понимать
Модерные скульптуры у мотеля,
А после, полагаю,
Поставят их автобус на паром
И повезут куда-то там туда.
И тихо в этом мире до поры.
И пар над озером восходит.
И солнышко, которому Икар
Паром предпочитает в наше время,
Обиды не выказывает, грея
Сидящего на крашеной скамье.
Человек один сидит,
Втихомолку шутки шутит,
Имя ласковое — Юдит —
В сердце дудочкой дудит.
1968
