И дожили – явился страх
аж перед собственным народом!
Зря обещали реки с медом,
быков забитых – на кострах.
И музыка гремела зря,
все намекая, обольщая.
И фотокарточка большая
шла над толпой, конечно, зля!
Где этот грузный человек,
что лет пятнадцать был кумиром?
(Верней, казался перед миром...)
Сгорел наш мотыльковый век!
Сгорело всё. И вот в глаза
глядим друг другу, миллионы.
Пусты пожарные баллоны.
Кричит Леонтьев иль коза –
не важно кто... Необратим
душевный опыт. Постарели.
Молчат смущенно пустомели.
Молчим.
1988
