Рабочий
                  утром
                  глазеет в газету.
                  Думает:
                  "Нам бы работёшку эту!
                  Дело тихое, и нету чище.
                  Не то что по кузницам отмахивать ручища.
                  Сиди себе в редакции в беленькой сорочке -
                  и гони строчки,
               10 Нагнал,
                  расставил запятые да точки,
                  подписался,
                  под подпись закорючку,
                  и готово:
                  строчки растут как цветочки.
                  Ручки в брючки,
                  в стол ручку,
                  получил построчные -
                  и, ленивой ивой
               20 склоняясь над кружкой,
                                        дуй пиво".
                  В искоренение вредного убежденья
                  вынужден описать газетный день я.

                  Как будто
                  весь народ,
                  который
                  не поместился под башню Сухареву, -
                  пришел торговаться в редакционные коридоры.
                  Тыщи!
               30 Во весь дух ревут.
                  "Где объявления?
                  Потеряла собачку я!"
                  Голосит дамочка, слезками пачкаясь.
                  "Караул!"
                  Отчаянные вопли прореяли.
                  "Миллиард?
                  С покойничка?
                  За строку нонпарели?"
                  Завжилотдел.
               40 Не глаза - жжение.
                  Каждому сует какие-то опровержения.
                  Кто-то крестится.
                  Клянется крещеным лбом:
                  "Это я - настоящий Бим-Бом!"
                  Все стены уставлены какими-то дядьями.
                  Стоят кариатидами по стенкам голым.
                  Это "начинающие".
                  Помахивая статьями,
                  по дороге к редактору стоят частоколом.
               50 Два.
                  Редактор вплывает барином.
                  В два с четвертью
                  из барина,
                  как из пристяжной,
                  умученной выездом парным, -
                  паром вздымается испарина.
                  Через минуту
                  из кабинета редакторского рёв:
                  то ручкой по папке,
               60 то по столу бац ею.
                  Это редактор,
                  собрав бухгалтеров,
                  потеет над самоокупацией.
                  У редактора к передовице лежит сердце.
                  Забудь!
                  Про сальдо язычишкой треплет.
                  У редактора -
                  аж волос вылазит от коммерции,
                  лепечет редактор про "кредит и дебет".
               70 Пока редактор завхоза ест -
                  раз сто телефон вгрызается лаем.
                  Это ставку учетверяет Мострест.
                  И еще грозится:
                  "Удесятерю в мае".
                  Наконец, освободился.
                  Минуточек лишка...
                  Врывается начинающий.
                  Попробуй - выставь!
                  "Прочтите немедля!
               80 Замечательная статьишка",
                  а в статьишке -
                  листов триста!
                  Начинающего унимают диалектикой нечеловечьей.
                  Хроникер врывается:
                  "Там,
                  в Замоскворечьи, -
                  выловлен из Москвы-реки -
                                            живой гиппопотам!"
                  Из РОСТА
               90 на редактора
                  начинает литься
                  сенсация за сенсацией,
                  за небылицей небылица.
                  Нет у РОСТА лучшей радости,
                  чем всучить редактору невероятнейшей гадости.
                  Извергая старательность, как Везувий и Этна,
                  курьер врывается.
                  "К редактору!
                  Лично!"
              100 В пакете
                  с надписью:
                  - Совершенно секретно -
                  повестка
                  на прошлогоднее заседание публичное.
                  Затем курьер,
                  красный, как малина,
                  от НКИД.
                  Кроет рьяно.
                  Передовик
              110 президента Чжан Цзо-лина
                  спутал с гаоляном.
                  Наконец, библиограф!
                  Что бешеный вол.
                  Машет книжкой.
                  Выражается резко.
                  Получил на рецензию
                  юрист -
                  хохол -
                  учебник гинекологии
              120 на древнееврейском!
                  Вокруг
                  за столами
                  или перьев скрежет,
                  или ножницы скрипят:
                  писателей режут.
                  Секретарь
                  у фельетониста,
                  пропотевшего до сорочки,
                  делает из пятисот -
              130 полторы строчки.
                  Под утро стихает редакционный раж.
                  Редактор в восторге.
                  Уехал.
                  Улажено.
                  Но тут...
                  Самогоном упился метранпаж,
                  лишь свистят под ротационкой ноздри
                                             метранпажины.
                  Спит редактор.
                  Снится: Мострест
              140 так высоко взвинтил ставки -
                  что на колокольню Ивана Великого влез
                  и хохочет с колокольной главки.
                  Просыпается.
                  До утра проспал без просыпа.
                  Ручонки дрожат.
                  Газету откроют.
                  Ужас!
                  Не газета, а оспа.
                  Шрифт по статьям расплылся икрою.
              150 Из всей газеты,
                  как из моря риф,
                  выглядывает лишь -
                                     парочка чьих-то рифм.
                  Вид у редактора...
                  такой вид его,
                  что видно сразу -
                                    нечему завидовать.

                  Если встретите человека белее мела,
                  худющего,
              160 худей, чем газетный лист, -
                  умозаключайте смело:
                  или редактор
                  или журналист.

                  [1923]