Неужели он был ребенком,
Пил, как все, молоко - и рос
С детским пухом на тельце тонком,
В светлых капельках детских слез?
И, вместилище всякой скверны,
Пропасть зла без краев и дна, -
Неужели сказал он первым
Слово 'мама', а не 'война'?
Нет! Зачатый тупицей прусским
После выпивки в кабаке,
Он родился с кровавым сгустком
В желтом сморщенном кулачке.
И, явившись из тьмы утробной
В мир сверкающий, стал кричать
Так визгливо, так адски-злобно,
Что его испугалась мать.
1942
