Дорога начиналась от порога.
Из жактовской лиловой тесноты
текла она, высокая дорога,
с которою мы не были на «ты».
А будни нас кормили калачами,
а женщины корили по ночам,
чтоб мы дороги той не замечали,
не тратили себя по мелочам.
Как хлопьев снега грустных слов навалят,
но чемодана щелкнет вдруг латунь,
и упадет билет в твою ладонь,
компостером простреленный навылет.
Пока ночная птица не молчит,
прощайте же! Пока рассвет синеет,
прощайте же! Знать, что-то есть сильнее,
чем сбитые на сливках калачи.
1959
