Чабан, коня поставив на приколе,
Заснул, не закрывая глаза карего.
Две-три кибитки в диком чистом поле.
Над полем небо, а на небе - марево.
Здесь рядом насыпь свежая с курганом,
С могилами бойцов - могилы схимников.
Здесь пахнет сразу и речным туманом,
И горьким кизяком из темных дымников.
Здесь медленные движутся верблюды,
Похожие на птиц глубокой древности,
И низкорослы, и широкогруды,
Здесь люди полны странной задушевности.
Здесь, кажется, нет края серой глине.
Пустыня. Суховей поднялся надолго,
И побелели корешки полыни,
И пылью красная покрылась таволга.
Пустынна степь, но за степною гранью
Есть мир другой, есть новая вселенная!
Вставай, беги, скачи к ее сверканью!
Заснул чабан, заснула степь забвенная.
Не так ли дремлешь ты, душа людская,
Сухая, черствая... Но вспыхнет зарево,
И ты сверкнешь - прекрасная, другая,
Таинственная, как степное марево.
1940
