Россия... Как в тысячелетье былом,
Завьюженный мир обычен,
Над полем пустынным
На бойню, на слом
Шли тучи упрямо, по-бычьи...
Но день побледнел, потемнел и стих.
И мгла подступила слепая;
Неистовый вихрь
На дороге настиг,
В сугробах за гробом рыдая.
За гробом шагали,
Плечо к плечу,
Как на труднейший приступ;
На знамени траур не скрыть кумачу,
Слезу не скрыть коммунисту...
Над Красною площадью тишина,—
Такого не знали безмолвья.
Тогда, затаив дыханье,
Страна
Поникла у изголовья.
И пять ночей и дней трепетал
Прощания марш лебединый,
Он под ноги падал, взлетал и стихал
У гроба, где скульптор изнемогал
Над обессиленной глиной.
Пришли делегаты издалека.
Колонны кругом темнели.
Он был неподвижен,
Как будто слегка
Прилег утомленный Ленин.
Как будто бы вслушивается в бой,
Решительный и последний,
И в мощный железобетонный прибой,
Индустрии шаг победный,
Где реки и дебри бредут на порог,
В потемках лучина светит...
Он встал над миром,
На грани эпох,
На грани тысячелетий...
Не смерть, а бессмертье,
И не тишина,
А клятва народа в безмолвье.
Тогда, затаив дыханье, страна
Стояла у изголовья.
Склонялось над гробом знамя, дымясь
Походом еще небывалым,
И орден сиял на груди,
И я
Под знаменем шел от заставы.
И руку текстильщицы сжал металлист,
Сказал рудокоп сурово:
— Свершим заветы твои, Ильич.
В том родине нашей слово!..
1927
