В зале оружейного музея 
дремлет отшумевшая гроза. 
Потому, нисколько не робея, 
я вхожу в притихший этот зал, 
где на черном бархате подушек, 
словно звезд холодные лучи, 
вспыхивают сталью непотухшей 
шпаги и каленые мечи.

Но среди безмолвной этой силы, 
выставленной людям напоказ, 
нет твоих, по-утреннему милых, 
по-ночному непонятных глаз. 
А они забыты понапрасну:
им ведь тоже подвиги сродни. 
Разве есть оружие опасней, 
и верней, и тверже, чем они? 
Не они ль нежданною порою, 
теплотой какой-то осеня, 
закружив своею глубиною, 
взяли в плен, как малыша, меня? 

И в часы разлуки и печали, 
в горькие часы моей земли 
не они ль меня благословляли 
и сквозь все невзгоды провели? 
И теперь, взгляну лишь ненароком, 
всё узнаю в них и всё найду:
и любовь, и дальнюю дорогу, 
и свою удачу, и беду. 
Разве я остался б неизменным, 
перенес бы всё, что перенес 
на дорогах мирных и военных, 
без твоих, без путеводных звезд?

1955