Приносит письма письмоносец 
о том, что Пушкин - рогоносец. 
Случилось это в девятнадцатом столетьи. 
Да, в девятнадцатом столетьи 
влетели в окна письма эти, 
и наши предки в них купались, словно дети. 

Еще далече до дуэли. 
В догадках ближние дурели. 
Все созревало, как нарыв на теле... Словом,
еще последний час не пробил, 
но скорбным был арапский профиль, 
как будто создан был художником Луневым. 

Я знаю предков по картинкам, 
но их пристрастье к поединкам - 
не просто жажда проучить и отличиться, 
но в кажущейся жажде мести 
преобладало чувство чести, 
чему с пеленок подфартило им учиться. 

Загадочным то время было: 
в понятье чести что входило? 
Убить соперника и распрямиться сладко? 
Но если дуло грудь искало, 
ведь не убийство их ласкало... 
И это все для нас еще одна загадка. 

И прежде чем решать вопросы 
про сплетни, козни и доносы 
и расковыривать причины тайной мести, давайте-ка отложим это 
и углубимся в дух поэта, 
поразмышляем о достоинстве и чести.

1988