На мне костюмчик серый-серый,
совсем как серая шинель. 
И выхожу я на эстраду 
и тихим голосом пою.

А люди в зале плачут-плачут — 
не потому, что я велик, 
и не меня они жалеют, 
а им себя, наверно, жаль.

Жалейте, милые, жалейте, 
пока жалеется еще, 
пока в руке моей гитара, 
а не тяжелый автомат.

Жалейте, будто бы в дорогу 
вы провожаете меня... 
На мне костюмчик серый-серый. 
Он весь — как серая шинель.

1959