Мое поколение  
в памяти светлой хранит:  
молчат Пиренеи  
и раненый стонет Мадрид.  

И жажда победы 
в мальчишьих звенит голосах, 
испанское небо  
качается в наших глазах,  

и в наших сердцах  
разрывается вражий фугас, 
да нас позабыли... 
Тогда обходились без нас. 

...И вот я встречаюсь с тобою.  
Ужель это ты?  
Я молча склоняюсь  
пред светом твоей красоты. 

Я вижу раздумье,  
которым твой взгляд напоен: 
две давних могилы  
покоятся в сердце твоем.  

Твой сын черноглазый, 
погибший от пули врагов, 
в солдатской шинели 
у волжских лежит берегов.

У самой Мтацминды,
где воздух цветами прошит,
в грузинской земле
твой Диас незабытый лежит.

Приходят к нему пионеры, 
поют соловьи, 
и нет у него недостатка
в цветах и любви.

И вечен покой.
И застыла над ним тишина - 
стоит на часах 
у его изголовья она.

Когда бы он смог,
он услышал бы тихий твой зов,
узнал бы твой голос
из тысяч других голосов.

И понял, как ждет
твоего возвращенья Мадрид... 
Но вечен покой.
Тишина в карауле стоит.

1984