Когда мне в Тбилиси становится грустно: на сердце горесть упадет, - я к памятнику Руставели вечерним городом спешу, не как на святого, а как на друга я на певца моего гляжу, когда мне в Тбилиси становится грустно: на сердце горесть упадет. А здесь, в Варшаве, к кому другому, если не к тебе приду?.. В этом саду, где мои думы свои распахивают крыла, где разговорчивые варшавцы мне поверяют свои дела, ты стоишь, варшавец первый, у новой Польши на виду. С грустью во взгляде мне рассказывают о событиях прошлых лет: будто бы в огонь и в пепел сброшен был этот памятник твой, будто бы он лежал неподвижно на развороченной мостовой... Но перед временем и врагами разве когда-нибудь падал поэт? Принес я к тебе любовь большую, большую разве можно найти? И меня твоей любви согревают невидимые лучи... Мы, поэты, понимаем друг друга даже в молчании, даже в ночи, а здесь, в Варшаве, к кому другому, если мне не к тебе прийти? 1976