Когда мне в Тбилиси становится грустно: на сердце горесть упадет, - 
я к памятнику Руставели вечерним городом спешу, 
не как на святого, а как на друга я на певца моего гляжу, 
когда мне в Тбилиси становится грустно: на сердце горесть упадет. 

А здесь, в Варшаве, к кому другому, если не к тебе приду?.. 
В этом саду, где мои думы свои распахивают крыла, 
где разговорчивые варшавцы мне поверяют свои дела, 
ты стоишь, варшавец первый, у новой Польши на виду. 

С грустью во взгляде мне рассказывают о событиях прошлых лет: 
будто бы в огонь и в пепел сброшен был этот памятник твой, 
будто бы он лежал неподвижно на развороченной мостовой... 
Но перед временем и врагами разве когда-нибудь падал поэт? 

Принес я к тебе любовь большую, большую разве можно найти? 
И меня твоей любви согревают невидимые лучи... 
Мы, поэты, понимаем друг друга даже в молчании, даже в ночи, 
а здесь, в Варшаве, к кому другому, если мне не к тебе прийти?

1976